К СОЦИАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКЕ САХАЛИНА:
СТРАТЕГИЧЕСКОЕ СОЦИАЛЬНОЕ УПРАВЛЕНИЕ.
Если в 1993 году федеральный центр забирал 35% общего бюджета, то в
прошлом году, в среднем по России, -71%. Одновременно сформировалось
определяющее единое партийное большинство в органах власти. Этап
рыночных реформ закончился тем, чем он обычно заканчивается в России со
времен Ивана Грозного – уверенной победой аппаратного чиновника, фискала
и силовика в форме и последующей эйфорией функционерского застоя. Еще не
прошли воспоминания о периоде брежневского застоя, а страна ускоренно
въехала в новый, теперь уже путинский застой.
Любой читатель скажет, что у нас сейчас правовое социальное государство,
демократия, самоуправление. Это все так, но права человека не могут быть
выше его экономических возможностей. Иначе это уже не права, а обманная
декларация. В остальном – все те же, как в 70-ых, нефть и газ. И
создаются основы сервисной социальной экономики скорее не благодаря, а
вопреки устремлениям армии функционеров к спокойной статусной жизни над
обществом и человеком.
Границы между современным предпринимателем и цеховиком 70-ых достаточно
призрачны, а вероятность попадания в места, не столь отдаленные и даже
очень отдаленные, так же велика. А что касается выборов – так и раньше
народ выбирал и избирал, давал наказы. Хоть и номинально, но
существовали органы народного контроля. Народного или какого-либо
другого контроля со стороны налогоплательщиков сейчас нет. Народных
заседателей в судах уже нет. Формальных признаков народовластия стала
меньше. В некоторых регионах даже названия законодательного органа
власти не стали менять – те же советы народных депутатов представляют
абстрактного избирателя. Местное самоуправление - да те же исполкомы без
реальных средств.
Стала ли жизнь лучше? Несомненно, на несколько порядков насытился
разнообразием потребительский рынок, появилась относительная свобода у
тех, кто смог активно поучаствовать в утилизации накоплений советской
промышленности и присвоении прав на природные ресурсы. Относительная
свобода потому, что любой олигарх является лишь посредником между
национальным достоянием России и мировой финансовой системой. И,
следовательно, первой потенциальной жертвой любого националистического
всплеска. По моему мнению, главным источником финансовых средств рынка в
90-ых годах явилось сокращение расходов на вооружение и слом плановых
структур управления. Что было объективно оправданно и получено через
стволы танковых орудий. Ведь дарованные права не реализуются, право
должно быть получено волей к лучшей жизни. А вот далее пошла монетизация
здравоохранения, образования, спорта, ЖКХ. И все это без так
необходимого для рынка внутреннего спроса, который создается заработком
в производительных сферах общества. Функционерский фронт временно
распался для одиночного кормления, собрал сливки и сейчас сомкнул ряды в
новом едином строю.
Можно сказать, что возникла новая КПСС как ум, честь и совесть начала 21
века. И зачем ей реформы? Партаппарат и красные директора не смогли
обеспечить интенсификацию промышленности и переход к регулируемому рынку
(нецентрализованная система обмена между производителем и потребителем)
в середине 80-ых годов. Им это было не нужно, так как в сферу рынка
проще было втащить природные ресурсы и прочее общенациональное
достояние. И устроить обмен, то есть общий рынок с западным денежным
потребителем. А своим гражданам дать очередной декларативный символ –
право на достойную жизнь и свободное развитие. И ваучер в утешение.
Очередной «юрьев день»: крепостное право отменили, а земля осталась у
помещиков и покупать ее не на что. Еще и разденут до нитки – стоит
только цене на нефть упасть до 15 долларов за баррель. Но так это еще
впереди.
А сегодня представители власти так и не хотят видеть примерно
тридцатилетнее отставание нынешней отраслевой системы государственного
управления от производительных (не производственных, а направленных на
воспроизводство человеческого потенциала) систем управления развитых
постиндустриальных стран: стратегическое и творческое управление,
индикативное планирование и программно-целевая организация. Мы все еще
остаемся с менталитетом экстенсивного расширения и валовой стагнации. Не
вызревает управленческая воля к переходу на секторный принцип
государственного управления: жизнеобеспечение, импортозамещение и
экспортоориентированность. Секторный принцип и целевое стратегическое
управление влечет не менее чем половинное сокращение отраслевого и
функционального аппарата управления. А кому это надо? Может быть,
налогоплательщику. Только кто его спрашивает, ведь он не субъект
гражданского общества, а объект налогового пресса. Да и зачем
современной трехцветной элите менять содержание, если можно подкрасить
форму управления в любые цвета. И цвет денег роли не играет: зеленый,
как утверждают медики, даже полезней для зрения. Естественно, для
утомленных присвоением, через бюджет и всяческие фонды, чиновников - в
первую очередь.
|