Новый год – двадцать лет назад.
За 44 года жизни Новый год довелось встречать при самых непредвиденных
обстоятельствах и в разных местах. Но до сих пор вспоминается встреча
1987 года.
Я тогда – начальник планово-экономического отдела ДМУРБ с коллективом в
две тысячи человек. В уходящем году удалось прорвать бюрократическое
кольцо управленцев ВПО «Сахалинморнефтегаз», главка и двух московских
внешнеэкономических объединений при прямом содействии начальника
управления внешних связей министерства Аркадия Ульяновича Котова.
Двухнедельная командировка с главным инженером ДМУРБ Новиковым Валерием
Михайловичем по подписанию соглашения о прямых связях и строительстве
скважин на условиях полного подряда в СРВ закончилась успехом. В
исключительной степени благодаря руководителю представительства
советской стороны в СП «Вьетсовпетро» Сидоренко Ивану Михайловичу –
бывшему начальнику нашей морской нефтегазоразведочной экспедиции и
генеральному директору ВПО «Сахалинморнефтегаз».
Вьетнамцы переговоры по заключению контракта на бурение назначили на 5
января. Для них это нормально – новый год по лунному календарю в начале
февраля. С начальником ДМУРБ Анатолием Сергеевичем (Созрикоевичем)
Торчиновым мы определились, что я еду во Вьетнам на десять дней раньше,
а он - за день-два до начала переговоров.
Вот я и полетел. Москва-Ташкент-Карачи-Калькутта-Ханой-Хошимин (Сайгон)
– двадцать часов лету. После минус двадцати оказываешься в плюс сорока
со специфическими тропическими запахами и палящим ярким солнцем. Времени
на акклиматизацию и расслабление нет – надо собрать и проанализировать
массу информации по местной организации работ, расценкам на услуги и
т.п. Нужны были расчеты ходового времени вспомогательных судов на
обслуживание ПБУ и еще много чего реального для расчета стоп-цены
контракта – нижней планки, после которого эффективность уходила в минус
и на нас бы навешали всех собак от Москвы до Охи.
Мне повезло. По линии ВО «Зарубежнефть» через порт Вунг-Тау (курортный
город для Вьетнама с месторасположением СП «Вьетсовпетро») работали наши
суда. С нашими капитанами: ТБС «Поронай» - Александр Владимирович
Федосеев; ТБС «Нефтегаз-28» - Виктор Андреевич Петриченко; ТБС
«Нефтегаз-16» - Владимир Дмитриевич Громовой. (Кстати, все сегодня
работают на Сахалине и я их поздравляю с 2007-м годом персонально
каждого – они никого не предавали, верхний мостик «бабками» у них не
сносило и с ними можно допускать доверительное «ты»). Перебрался за пару
дней до Нового года на «Нефтегаз-28» - в метрах ста по стенке-причалу
стоял и «шестнадцатый». «Поронай» крутился у платформы в море и прибегал
в порт периодически.
Началось «стирание граней» и «просветка лабиринтов» подсознания
человека: при помощи рисовой, но качественной 45-градусной водки «Ламой»
(семь бутылок на доллар) - «стеклорез» по определению одессита
Петриченко. На третий день пришлось переходить на 40 градусную, на пятый
– на «лимонную» с двумя лимонами на этикетке, потом с одним лимоном –
главное было «до груди дотянуть и на нее же принять, а там сама
провалится». Новый год удался тропическим блеском – когда приелся стол в
каюте одного капитана, на другом судне накрыли новый. Была даже наша
елочка - прилетела заранее и хранилась в морозильной камере. Продукты
любые, два судовых повара, еды навалом – но особенно запомнились целиком
зажаренные поросята у капитана Петриченко.
В общем, разной полезной информации отфильтровалось много. Метод
экспертных оценок определил тактику переговоров по отдельным
направлениям. 3 января поехал в Сайгон – встречать начальника. Свою
черную представительскую «Волгу» выделил Сидоренко. Что такое пару часов
на сорокапятиградусной жаре в машине без кондиционера и с постоянно
нажимаемым клаксоном (главное правило при езде среди велосипедистов и
рикш) – не передать. Сивушные масла «Ламоя» продирались из организма с
потом через кожу и со свистом через темечко, сердце растворилось и
дрожало как студень в тепле. Душа отказывалась принимать тропическую
экзотику с тридцатипятиградусным морем, ночными москитами, всякими
ящерицами, змеями и облезлыми собаками, методично и настойчиво требовала
пива (продавалось любое баночное и бутылочное европейское на каждом
шагу) – она возмущенно заплетала извилины в мозгу, прессовала сознание,
рвалась в большой и чистый сугроб или на лед с лункой на Сахалине. Но
дух-воля говорил: подвинься душа, не до тебя – надо делать дело. Душа же
дразнила словами конькобежца из песни В.Высоцкого: «Воля волей - если
сил не в проворот, а я увлекся - я на десять тысяч рванул, как на
пятьсот - и спекся…». В общем, многим нашим понятная отходная
вьетнамская шиза. Самый тяжелый спорт – русский литробол.
Переговоры были невероятно сложными – азиатская и «домашняя»
неторопливость дружелюбных, но хитрых южных вьетнамцев-дамчи, мешанина
из долларов, донгов, инвалютных и переводных рублей, ставок возмещения
персонала, суточных ставок ПБУ и судов. Мы выводили нужное нам и не
совсем привычное для вьетнамских переговорщиков - поинтервальную цену
метра проходки, пообъектную цену испытаний. Боролись жестко, вплоть до
ухода из-за стола переговоров, но через десять дней первый наш контракт
полного подряда был подписан. С весьма достаточной прямой финансовой
эффективностью в 145 %. Эту эффективность мы потом довели до 400% -
через поставку на Сахалин вьетнамских товаров. Мы прорвались, открыли
представительство в Вунг-Тау, отладили систему полного подряда в СРВ.
Через год поехали дальше – в Голландию по кооперационному соглашению
пула их судов и нашего «Трансшельфа». Еще дальше были США по
кооперационному использованию СПБУ. Потом в упор подошли к созданию
морского добывающего объединения. Без интуиции, готовности идти на риск
и настойчивости А.С.Торчинова вряд ли что было бы возможно. Но, с
появлением больших валютных денег, неожиданно и к сожалению, возникло и
предательство коллективных интересов – в пользу оттопыренного личного
кармана. Многие на легких деньгах сломались.
Двадцать лет назад запомнились прочно – смесь экзотики с ощущением
перспектив общего дела.
Пятнадцать лет назад я занимался исключением управления флота из
принятого варианта приватизации – если бы только не рак у А.С.Торчинова,
многое могло быть по другому.
Ровно десять лет назад, перед Новым годом, я устраивался на работу
аналитиком в компанию «Сахалинская Энергия». Совсем не для того, чтобы
чувствовать себя иностранцем на собственной территории или бороться с
иностранными квази-спецами. Мне нужен был алгоритм финансирования
развития Сахалина в беспрецедентно крупных размерах. Алгоритм я получил,
а из компании пришлось выходить с боем – вплоть до областного суда. Но
оно того стоило.
Пять лет назад, перед Новым годом, я договорился о работе консультантом
в областной Думе. Заработал четырнадцать докладных, один выговор и
кардиодистрофию. Оно того стоило. Основные правовые дыры нашего
бесцельного законодательства сегодня мне понятны.
К этому Новому году закончена пообъектная программа развития
человеческого потенциала Сахалина до 2030 года и дорожная карта ее
реализации. Двадцать лет понадобилось. Старшая дочь закончила МИНГ им.
Губкина и начала работать в газовом секторе. Местная журналистская
организация приняла решение о приеме меня в члены Союза журналистов. Так
что жизнь идет и душу греют перспективы Сахалина.
У нас сегодня одно Киринское без разведки киснет – четверть
Штокмановского, из которого собираются обеспечивать газом половину
Европы. Кроме того, более сорока перспективных структур проектов
«Сахалин – 3-9» не разведываются и не осваиваются. Нашу базу порушили, а
среди внешних инвесторов искать тех, кто полезет с большими деньгами на
недоказанные запасы - недоумков мало.
Денег для старта, не теоретически, а в принципе, нами заработано не
меряно (2-4 млрд.долларов) – на новое комфортное и корпоративное жилье
для вас и ваших детей, на детсады, на учебу внуков, на порты и базы, ПБУ
и суда. Знаю где, как и сколько Я это как бывший главный экономист и
замначальника по экономике конторы глубокого бурения пишу со всей
ответственностью перед бывшим коллективом – вы знаете, что я ни от кого
не бегал, вас и общие интересы коллектива не предавал, общие деньги в
свой карман не тырил. Так же мне понятно, кто сегодня препятствует,
мешает, имеет виды на общие деньги и даже уже просто тащит часть наших
общих денег развития. Слюной захлебнуться. Все они на излете и за год
сойдут с активной сцены. Как раз и сжиженный газ в Пригородном начнут
отгружать – существенный фактор алгоритма прорыва.
ДМУРБ сознательно уничтожили, но ничего не закончилось - пока мы живы с
нашим опытом реальной работы: главное еще впереди. Осядет нынешняя пена
и плесень – мы еще успеем начать и довести дело до ума и общей пользы.
Возраст остатков дмурбовцев – это серьезное препятствие для активной
производственной деятельности. Но потребуются консультанты, советники,
наставники, инспекторы, инструкторы, координаторы кадровой службы для
организации и управления реальным делом – с отличительным статусом,
денежным содержанием и социальным пакетом. Опять же, детишки у всех
подросли – мы обязаны помочь им с жильем, производительной занятостью и
благоприятным социальным окружением. И этим мотивировать и инициировать
их на общее дело.
Упор будет сделан на кадровую работу, морально-нравственные и
социально-психологические факторы – судьба ДМУРБ научила. Шансов у
потенциальных залетных крыс, кабинетных кликуш, полушарых приспособленцы
и приблатненных фраеров подняться выше пайол, складов и бригадиров
«хоккейных швабр» быть не должно. ДМУРБ-2 не будет. Будет Охотоморская
нефтегазоразведка. И это не мое субъективное желание: это требование
перспективных структур Сахалина, Магадана, Чукотки по обеспечению
государства и народа углеводородами.
Что же касается преданной собственным руководящим персоналом (всем
известно, с чьей подачи и как) и разваленной на потеху, утиль и иголки
конторы глубокого бурения, то, как мне кажется, здесь больше всего
подходит анекдот, рассказанный еще в начале 80-ых мне –
помбуру-практиканту на СПБУ «Оха» - нашим бурильщиком Сергеем Устиновым:
«Пропил домашний скарб береговой биндюжник-почешуй и пошел словить
рыбки: надыбать деньгу на похмелку. Закинул снасть и вдруг выцепил
золотую рыбку. Та ему – отпусти, сама приплыву и любое желание исполню.
Недолга мозги мусоля, биндюжник выдает – выкати-ка пива бадью. Шасть – и
бадья перед ним. У биндюжника хилая мыслишка – уйдет ведь пиво, если
рыбку отпущу. Он ее за хвост и об камень головой: ну ты, карась,
даешь!».
Поздравляю моряков-нефтегазоразведчиков с наступающим Новым годом – он
сулит удачу вам и вашим детям. Я нюхом чувствую пока еще зыбкий, но уже
осязаемый кураж прорыва. Обратной дороги нет – дух Сидоренко, Торчинова,
Милютина, Русина и десятков других наших требует прорыва. И мы
прорвемся.
Будьте уверены – ваши заслуги перед Сахалином не списаны в небытие и не
зачеркнуты усилиями отдельных менеджеров-утильщиков и ваш опыт морского
бурения еще будет востребован Охотским морем и народом Сахалина.
|